VI чемпионат мира 1958 г. матч группового турнира
БРАЗИЛИЯ 2 : 0 СССР

			1:0 Вава			(3)
			2:0 Вава			(77)

БРАЗИЛЬЦЫ ТВОРИЛИ НА ПОЛЕ ЧУДЕСА

Следующими были бразильцы. Молва о них уже долетела до нашей лесной дачи, и мы понимали: все, что было, - цветочки, ягодки впереди.

Конечно, нам хотелось самим посмотреть, как выглядят эти легендарные бразильцы в деле, хотя бы на тренировке.

Но как-то так получалось, что не удавалось их в нужный момент отыскать. Пронесется слух, что они в лесу занимаются на дальней поляне, и мы, всей командой,- туда. Протрусим километра три, а поляна пустая. Мы - домой. Там новая весть: уехали на стадион в Гетеборге. Мы садимся в автобус и едем в город. А их и след простыл. «Были, - говорят,- уехали недавно в лес...» Зато, как только мы выходили на тренировку, тут же появились полтора десятка смуглых белозубых ребят и приветственно махали нам руками.

Без мяча мы с ними встречались нередко. Ходили, друг к другу в гости, играли в пинг-понг, в бильярд, просто болтали на некоем футбольном эсперанто, где мимика и жесты легко заменяют слова. Ребята они оказались приветливые и свойские, а с их знаменитым вратарем Жильмаром мы просто подружились, если применимо это слово к отношениям с человеком, с которым говоришь на разных языках.

Остальных, кроме Жильмара, я, признаться, до выхода на поле не различал, хотя знал уже такие имена, как Джалма Сантос, Диди, Вава, Гарринча.

Но едва только начался наш матч, я быстро разобрался, «кто есть кто». Нам сразу стало понятно, что самые высокие похвалы их мастерству не содержат ни капли преувеличения.

Уже на первой минуте с виду нескладный Гарринча каким-то невообразимым финтом уложил на траву Кузнецова, промчался с мячом по краю и пробил так, что мяч, ударившись в стойку ворот, отлетел в центральный круг. Еще через несколько секунд все повторилось в точности: рывок Гарринчи, лежащий Кузнецов, удар в штангу, и мяч, отскочивший к середине поля. Нечто подобное повторялось потом не раз, и оба гола забил после прострельных передач Гарринчи Вава, на неуловимый миг опережавший Крижевского. Кузнецов проиграл единоборство Гарринче, так же, как не смог справиться с Вава Крижевский, а с Диди Игорь Нетто. Но если бы я был тренером нашей команды и мне надо было бы выставить всем трем оценки, я бы без колебаний вывел три пятерки. И не только за этот матч, а за турнир вообще. Каждый из них вправе был с чистой совестью сказать: мы, защитники, сделали все, что могли. Думаю, что они сделали даже больше, чем могли.

Другой защитник на месте Кузнецова, имевшего к тому же репутацию футболиста не слишком выдержанного, впал бы в отчаяние и либо выбросил белый флаг капитуляции, либо пошел бы на грубость. Но Борис, чувствуя высокую ответственность за каждый свой шаг, снова и снова вступал в честную борьбу с Гарринчей, и поразившему мир бразильцу было все труднее обманывать нашего левого защитника, и атаки бразильцев с правого фланга становились все менее опасны.

А тут еще другой наш крайний защитник - Володя Кесарев наглухо закрыл левого крайнего бразильской команды - Загалло, тоже суперзвезду бразильского футбола.

Мы проиграли этот матч. Изумительные бразильские форварды, поддерживаемые лучшим по тем временам полузащитником в мире Диди, сумели забить нам два гола. Но если бы вернулось вдруг лето 1958 года и надо было бы нам вновь играть на шведском чемпионате, лучших партнеров в защите, чем Крижевский, Кесарев и Кузнецов, я бы не пожелал.

А проиграли мы бразильцам потому, что не проиграть не могли, - не было тогда на свете футбольной команды, которая могла бы играть с ними на равных. В полуфинале они со счетом 5:2 разгромили французов во главе с Копа и Фонтеном, а в финале без труда расправились с хозяином чемпионата сборной Швеции. Бразильская сборная была действительно вершиной того футбола, который называли романтическим и который теперь ушел в безвозвратное прошлое. Она имела и созданную ее тренером Феолой систему 2-4-2, и общий стратегический план на чемпионат, и тактический - на каждую игру. Но в рамках плана бразильские кудесники легко и непринужденно творили на поле чудеса. Любой ход их лучших игроков был, как озарение. Видно было: секунду назад футболист еще и сам не знал, как распорядиться мячом. И вдруг принимал решение, самое замысловатое, неожиданное, оригинальное из всех возможных, принимал тут же, на глазах изумленной публики.

Если игры нынешних лидеров мирового футбола вызывают уважение, как добротная, выполненная высококвалифицированными мастерами своего дела работа, то в исполнении бразильцев она выглядела великолепным спектаклем, исполненным ансамблем виртуозов. Этой игрой можно было любоваться.

Такой команде мы проиграли в борьбе, которую никак не назовешь «игрой в одни ворота». Мы не раз захватывали инициативу и создали несколько отличных голевых ситуаций.

Я говорил уже, что на поле сразу же стал узнавать каждого из бразильцев, особенно форвардов, и лишь одного не запомнил. Просто не мог припомнить, как он выглядит, сколько ни старался. Этот единственный - Пеле, легендарный Пеле, чья звезда взошла и сразу засверкала невиданным блеском именно там, на шведском чемпионате. Матч с нами был первым его международным выступлением в составе сборной Бразилии. Но о том, что есть в команде семнадцатилетний вундеркинд по прозвищу «Пеле», мы были наслышаны. Уже в следующих играх все убедились, что в устных и письменных рассказах о его удивительном таланте нет преувеличений, а вот в матче со сборной СССР Пеле так и не удалось ничем себя проявить.

Тут надо учитывать, что этот международный матч был для него первым, но, мне сдается, есть и другая причина: Качалин поручил Пеле заботам Виктора Царева. Вот он-то, Виктор Царев, многое сделал для того, чтобы не в первом своем, а только во втором международном матче удалось Пеле обратить на себя всеобщее внимание.

Матчи СССР - Бразилия и Англия - Австрия шли одновременно. Тот, второй, закончился вничью - 2:2. Значит, мы набрали столько же очков, сколько англичане. Значит, переигровка. Значит, пока соперник победителя этой переигровки - сборная Швеции-будет отдыхать, и набираться сил, мы должны потратить все оставшиеся в дополнительном матче с англичанами. Вот когда мы в полной мере ощутили силу удара, нанесенного нам венгерским судьей Жолтом в первом матче с англичанами. И сила этого удара удваивалась отсутствием трех проштрафившихся - Стрельцова, Огонькова, Татушина. Пусть им на смену пришли футболисты, вполне достойные и хорошо проявившие себя в гетеборгских играх, но их-то, усталых, изрядно побитых во время игр с Англией, Австрией и Бразилией, заменить было уже некому.

Лев ЯШИН. "Записки вратаря". Библиотека "Огонька" № 36, 1976 г.

МЫ БЫЛИ СЛАБЕЕ

Игру сборной Бразилии мы до этого не видели, только слышали о ней, читали в спортивных отчетах. Наши московские динамовцы встречались с клубной футбольной командой "Ботафого". Приезжали как-то в нашу страну и футболисты бразильского клуба "Васка де Гама". Они провели у нас три встречи и все проиграли. Несмотря на проигрыш, команда произвела хорошее впечатление своей техникой. Но все же оставалась неясной сущность их новаторства, детали игры, особенности избранной бразильцами новой тактической системы - 4-2-4. Настораживало, что при напористой игре австрийцев бразильцы все-таки сумели победить с крупным счетом. Словом, много было неясностей. Ясно было только одно - матч обещает быть крайне трудным.
Были сделаны некоторые изменения в составе нашей команды. Тренеры учли, что в нападении бразильцы играют, как правило, вчетвером, что Диди выполняет роль диспетчера, играет в центральной зоне. В команду был введен на эту игру третий полузащитник, вместо полусреднего нападающего.

- Виктор Царев должен играть в основном в защите, - говорил Качалин, - Игорь Нетто играет против Диди, Юрий Воинов выполняет роль подыгрывающего хавбека, действует по обстановке, свободно. Тактический план, избранный тренерами, показался правильным и обоснованным. К сожалению, как показала встреча, мало было придумать план, надо было суметь реализовать его.

Незадолго до начала матча мы узнали, что против нас будет играть Гарринча. Он еще не выступал в чемпионате. Рассказывали, что Гарринча рвется на поле, что, обидевшись на то, что его не ставят, предъявил ультиматум тренерам: "Если не поставите на матч - немедленно все брошу к черту и уеду домой..."

Забегая вперед, скажу, что после матча с нами Гарринча сразу приобрел высокую репутацию. В итоге чемпионата он был признан сильнейшим правым крайним нападающим мира.

Мы проиграли бразильцам и, честно говоря, не могли бы у этой команды выиграть. Проиграли оттого, что они оказались сильнее. В чем была их сила и заметное даже нам, участникам матча, преимущество?

Постараюсь об этом вкратце рассказать.

Мы играли в своей манере - напористо, стремительно, коллективно, неутомимо. Противник был самым сильным из тех, с кем нам приходилось встречаться в последнее время. Но игровую инициативу перехватить не удавалось.

У них в нападении тон задавал Гарринча. Он был в блестящей спортивной форме. Уже на первых минутах игры Гарринча, обыграв нашего Бориса Кузнецова, сделал несколько опаснейших прострельных передач партнерам и однажды мощно врезал мяч в штангу. Видя это, наши защитники пытались помешать ему.

Но как?.. В момент атаки бразильцы действовали с предельной энергией. У каждого защитника было довольно хлопот со своим подопечным. Виктора Царева, оттянутого в защиту, привязывал к себе самый молодой участник матча Пеле, одна из восходящих бразильских звезд... Разумеется, и Вава и Зито требовали самого пристального к себе внимания.

Гарринча играл превосходно. Попытки защитников "подстраховать" действия Кузнецова лишь вносили разброд в оборону. Гарринча стремительно и точно совершал прострельные передачи, в нашей защите все чаще образовывались опасные бреши.

Бразильцы почти непрерывно атаковали. Два раза Вава попадает в штангу. Диди действительно, как предполагалось, выполнял роль диспетчера. Трудно ли мне было с ним играть? Не очень. Думаю, что если б я находился в обычной спортивной форме, мне удалось бы навязать ему свою игру. Но больная нога все-таки мешала. Все ощутимей. Я не мог играть с той резкостью (не в смысле грубости, конечно), которая позволяет быть хозяином положения в единоборстве. И так случилось, что именно с подачи Диди был забит первый гол в наши ворота. Передачу попытался перехватить Константин Крижевский. Однако мяч лишь скользнул по бедру. Выскочивший вперед Вава пробил по воротам. 1:0.

Повторяю, мы делали все, что могли, для того, чтобы наладить игру, перехватить инициативу. Но мы не многое могли сделать в этом матче.

Интересно, поучительно играли бразильцы. Их защитники уверенно отражали наступление. Четыре наших нападающих оказались бессильными преодолеть крепкий заслон. Отобрав мяч, игроки бразильской защиты не спешили отправлять его своим нападающим. Они начинали тонкую и неторопливую игру, постепенно продвигаясь вперед. Порой бразильцы подолгу держали мяч, как делают это опытные баскетболисты, присматриваясь, готовясь к рывку под кольцо. Вот уж поистине бразильцы соблюдали правило - пусть мяч двигается больше, а игроки меньше. Умело держа мяч, они довольно медленно переходили середину поля. И вдруг - взрыв. Едва кто-нибудь из нападающих оказывался, маневрируя, в выгодном положении для приема мяча, ему следовала мгновенная передача.

В завершающей стадии наступления форварды начинали действовать с предельной энергией. Этот наступательный порыв в сочетании с великолепной техникой делал каждую атаку бразильцев очень опасной.

К сожалению, наш тактический вариант, избранный на эту игру, оказался несостоятельным. Ведь, в сущности, мы применили ту же бразильскую схему. Но были не готовы играть по ней. Схема так и осталась схемой, экспериментом без достаточных оснований.

Во втором тайме Вава забил второй гол. На этот раз центральный нападающий бразильцев, опередив нашего Кесарева, буквально протолкнул мяч в ворота.

Со счетом 2:0 мы проиграли Бразилии. Были, конечно, очень огорчены. И не только проигрышем, хотя он и ставил нас перед необходимостью дополнительного матча с англичанами. Нас всех огорчило то, что в матче с Бразилией мы были очевидно слабее. Неприятно сознавать это футболистам с большим игровым стажем и опытом, но лучше понять это сразу.

И. НЕТТО. "Это футбол". Издательство "Физкультура и спорт", 1974 г.

САМАЯ ФАНТАСТИЧЕСКАЯ ТРЕХМИНУТКА В ИСТОРИИ ФУТБОЛА

Хиндос - не значит "сдохни"

Бразильская и советская к делегации выбрали для резиденции одно и то же местечко с интересным названием Хиндос. Представляя собой анаграмму к слову "сдохни", оно словно лишний раз напоминало о "группе смерти", куда попали обе сборные. И оно же в итоге оказалось, несмотря на грозное совпадение, счастливым оберегом для обеих.

Лев Яшин и Владимир Кесарев на рыбалке.

"В густом сосновом лесу - двухэтажный коттедж с сауной, массажной, залом для настольного тенниса. Под рукой - уютный и очень ухоженный стадиончик. Неподалеку - озеро. Все в Хиндосе располагало к нормальной работе и хорошему настроению. "После тарасовской духоты, тяжелых потрясений, связанных с потерей трех игроков, утомляющих проводов и напутственных речей здесь мы быстро пришли в себя", - вспоминал Лев Яшин. Похожее ощущение комфорта испытывали и бразильцы, которые, как уже ранее отмечалось, подошли к вопросу выбора места дислокации необыкновенно тщательно. Здесь их вкусы совпали с нашими.

Соседи-соперники квартировали буквально метрах в четырехстах друг от друга. Календарь уготовил им встречу в последнем туре. Так что времени познакомиться, хотя бы издалека, и при желании даже пошпионить, было достаточно.

"Мы жили в красивом месте, и вечерами выходили погулять, покататься на лодках, - рассказывает Виктор Царев. - Бразильцев встречали постоянно, и каждый присматривался - с кем ему предстоит играть. Нападающие - к защитникам, и наоборот. Латиноамериканцы производили самое серьезное впечатление. Только один молодой игрок выделялся скромностью, некоторой щупловатостью, ходил всегда один. Вот его бы в оппоненты получить, думал я. Это был Пеле".

Яшин упоминает и о регулярных визитах в гости друг к другу: "Мы играли в пинг-понг, бильярд, просто изъяснялись на некоем футбольном эсперанто. Ребята они оказались приветливые и свойские, а с их знаменитым вратарем Жилмаром мы просто-напросто подружились, если это слово применимо к отношениям с человеком, с которым говоришь на разных языках".

Неуловимые бразильцы

Тренировка Пеле.

Ну, а что касается "шпионажа"... В мемуарах участников той бразильской сборной нет ни малейшего упоминания о том, что они что-то там хотели подсмотреть, хотя относились к советским игрокам, бесспорно, с почтением и где-то даже их побаивались.

А вот наши не прочь были раздобыть "живую" информацию. Роль разведчика взял на себя самый хитрый - Михаил Якушин, помощник Качалина. Позже, в 1968-м, легендарный "Михей" будет настойчиво и безуспешно подсказывать Альберту Шестерневу выбрать "фигуру". А тогда, в Хиндосе, едва ли не по-пластунски подбирался к "вражескому" лагерю. Однажды подобрался и видит - никого. А время было разминку проводить. Набрался смелости, заглянул в окна - и увидел поразительную картину: одни поют, другие танцуют, третьи в ладоши хлопают. Вот тебе и разминка! Было о чем рассказать по возвращении домой.

"Конечно, нам очень хотелось самим посмотреть, как выглядят эти легендарные бразильцы в деле. Хотя бы на тренировке, - продолжает Яшин. - Но как-то так получалось, что все не удавалось отыскать их в нужный момент". Поле две команды делили одно, но в оговоренное расписанием время бразильцы там не появлялись. Только спустя несколько дней Якушин обнаружил несколько полянок в лесу, которые облюбовали для занятий будущие соперники. Феола заставлял своих ребят наматывать круги вокруг озера, что те делали охотно. Не из чувства сознательности и не из-за живописности пейзажа. А просто потому, что там был пляж, где девушки загорали топлесс.

Именно Михей, понаблюдав за тренировкой бразильцев, своим наметанным глазом предположил, что Пеле, еще на чемпионате не выступавший, выйдет на поле. Впечатление 17-летний паренек произвел на него ошеломляющее.

Нилтон Сантос - зачинщик революции

Якушин, как мы знаем, не ошибся. И Пеле стал не единственным "секретным оружием", которое Феола и его сподвижники выпустили на заключительный матч группы. Причем сделали они это отнюдь не из собственных побуждений, а уступив нажиму группы зрелых и авторитетных игроков команды.

Пеле и Гарринче сообщают об оказанном им доверии.

О том, как происходила эта "бархатная революция", рассказывает Нилтон Сантос: "После ничьей с Англией я никак не мог заснуть. Беспокоила она меня, эта ничья. Не хотел я еще раз повторить стезю, пройденную четыре года назад в Швейцарии. Я не понимал, почему руководители не дают сыграть Гарринче - ведь нам он в матче с русскими был позарез необходим. Одна только мысль, что Гарринчу не поставят, вызывала желание собрать чемодан и вернуться домой. Наутро за завтраком я посвятил в свои планы Диди. Тот предложил сначала заручиться поддержкой капитана Беллини и поговорить с доктором Хилтоном Гослингом". Почти час Гослинг выслушивал их доводы: "Ладно, если вы так уверены в Гарринче, я поговорю с начальством". К вечеру шеф делегации Пауло Машадо де Карвальо спустился в вестибюль гостиницы и попросил позвать Нилтона Сантоса.

- Послушай, а почему надо обязательно ставить Гарринчу?

- Я его знаю и верю в него. И дело не в том, что мы оба из "Ботафого". Спросите ребят из "Фла", из "Васку". Они того же мнения.

- Спасибо, мне достаточно твоего. И все же лично для меня Гарринча какой-то непонятный игрок.

Гарринча.

- Поверьте, в трудные для команды моменты он способен творить чудеса. Поставьте его, и я даю слово: он выдержит экзамен.

Этот несносный Гарринча

"По повадкам вроде фраер. Но не фраер - это точно". Иррациональный Гарринча, хотя его знали уже не один год, и знали достаточно хорошо, был как бельмо на глазу у штаба бразильской сборной, состоявшего сплошь из рассудительных и серьезных мужей. Вроде бы и оставить его за бортом было жалко - а с другой стороны, мало ли каких дров наломает этот непредсказуемый чудак, дорвавшись до поля!

С подачи психолога команды, доктора Карвальяэса, на Гарринчу было повешено клеймо "клинического придурка". Индивида, наделенного стремящимся к нулю IQ.

Нервировал он и Феолу. Накануне мундиаля тренер дал ему возможность погонять мяч в контрольном матче с "Фиорентиной" (4:0). Если верить легенде, там произошел совершенно чумовой эпизод, когда колченогий индеец обвел всю оборону, вратаря и, вместо того чтобы закатить мяч куда следует... застыл с ним на линии. Ему просто вздумалось подождать защитника, мчащегося на помощь - чтобы обыграть еще и его и только тогда с гордым и победоносным видом прошествовать вместе с мячом к сетке. Бедняга-защитник до того растерялся, что ударился головой о штангу.

Этот цирковой номер вызвал приступ смеха у зрителей и даже у игроков "Фиорентины". Единственным, кто не смеялся, был Феола. Его такие выкрутасы только раздражали. Добавил напряженности в их отношения и более поздний случай. Когда Феола, убежденный сторонник научного подхода, по своему обыкновению излагал своим подопечным план на игру с Англией - в первые 15 минут вам, дескать, нужно делать то-то, в конце первого тайма то-то, а во втором тайме - то-то, - последовал вопрос от Гарринчи: "А вы с англичанами этот план уже согласовали?" И снова - приступ гомерического хохота. А ведь Манэ вовсе и не думал прикалываться, вовсе и не думал подтрунивать над тренером. Он говорил совершенно серьезно...

"Военный совет"

В общем, Феола если и мог согласиться на ввод в состав Гарринчи, то только под давлением и со скрипом. На "военном совете", созванном для обсуждения насущного вопроса, он по-прежнему утверждал, что доверяет только ветеранам. Но остался в меньшинстве.

Диди, Нилтону и Беллини удалось убедить руководящих деятелей в необходимости вливания свежей крови. Начиналось все с Гарринчи, но по мере развития диалога сфера обсуждаемых вещей расширилась. Лейтмотив был такой - надо убрать из команды тех, кто грешит излишним индивидуализмом, и поставить тех, кто полезнее в плане командной игры. В итоге на скамейку был посажен не только правый крайний Жоэл, место которого надлежало занять Гарринче. Но еще и полузащитник Дино (уступивший позицию Зито), и центрфорвард "Маццола". В вину последнему вменялся... баснословный контракт с "Миланом": будто бы голова у парня занята теперь только им. Было ли так на самом деле или все это лишь наговоры завистников - судить трудно, но в том, какой неоценимый бонус получила сборная от замены "Маццолы" на Пеле, все получили возможность убедиться очень скоро. Хотя в момент упоминаемого нами мозгового штурма, разумеется, никакой очевидностью не пахло, и отправка в бой против очень крепкого соперника 17-летнего мальчика означала определенный риск, если не авантюру.

Заседание закончилось в районе полуночи. "Готовься, кривоногий, завтра играешь. И попробуй только не обыграть красных!" - с такой новостью ввалились в комнату к Гарринче Нилтон Сантос и Диди.

Кстати, если Пеле ни игрокам, ни тренерам советской сборной видеть в игре ни разу еще не довелось, то Гарринчу разок понаблюдали. Было это в конце 1957-го, когда московское "Динамо" летало в Бразилию на матч с "Васку да Гама".

Сборная Бразилии в матче со сборной СССР (слева направо): Беллини, Диди, Пеле, Загалло, Гарринча, Зито, Вава, Орландо, Нилтон Сантос, Жилмар, Де Сорди.

Отыграв его, команда перед отлетом на родину посетила на "Маракане" игру с участием "Ботафого". И естественно, не могла не обратить внимания на "урода" с причудливыми ногами, явно перенесшего в детстве полиомиелит, который на правом краю постоянно ускользал от защитников с помощью одного и того же финта. "Смотри, - сказал тогда тренер динамовцев Михаил Якушин Борису Кузнецову. - Этот парень наверняка будет в сборной. Видишь ошибку защитника? Далеко стоит, а надо в момент приема мяча атаковать!"

Кузнецов презрительно хмыкнул в адрес защитника: липач, дескать. И напрасно. Слова словами, а дошло до дела, и он сам встречал Гарринчу не то что у линии штрафной, а еще глубже. Тогда ему и припомнили его "липача".

Сын друга тренер или талисман?

Что касается Пеле, его все еще не отпускало больное колено: "Когда стал известен состав на игру с русскими, я почувствовал холодок на спине. Была названа и моя фамилия! Вот только ушибленная нога меня продолжала разочаровывать. Я снова попал в руки Марио Америко, и он во время массажа говорил со мной раздраженно:

- Чего ты дрожишь за свои ноги, Пеле? Колено в порядке! Ты вполне здоров!

Здоров? Ничего подобного. Колено болело, хотя опухоль и прошла". "Представляю себе, как я выглядел со стороны, когда я вышел вместе с другими игроками на поле, - продолжает свои воспоминания Король футбола. - Наверное, про меня думали, что я эдакий командный талисман. Или что сын друга тренера. Сыном самого тренера я быть не мог, потому что он белый, а я - черный. Я представлял себе, как газетчики и комментаторы в растерянности зашелестели бумагами: что это за сопляка они, мол, выставили как центрфорварда? Ребенок в важном матче чемпионата мира - это смахивало на какую-то пародию. Как будто у Бразилии взрослые нападающие перевелись, раз они в детский сад за помощью обратились...

Соперники в красной форме казались мне страшными и огромными. Особенно тот, что стоял позади всех в черном свитере - Яшин. Мне казалось, что, раскинув свои длиннющие ручищи в стороны, он без труда достанет до обеих штанг. Разве такому вратарю забьешь?

А между тем, когда прозвучали первые аккорды бразильского гимна, я и мои товарищи уловили странное ощущение присутствия какой-то силы с нами. Это чувство сложно описать, но оно посетило всех нас".

Самая фантастическая трехминутка

Говоря про некую таинственную силу, Пеле не лукавил. Бразильцы закружили в стартовые три минуты такую карусель у ворот Яшина, что знаменитый французский журналист Габриэль Ано назвал этот маленький отрезок "самой фантастической трехминуткой в истории футбола". Эти три минуты вместили в себя два попадания в штанги (разные) и, как венец, гол.

3-я минута. Диди словно скальпелем разрезает оборону советской команды, и с его паса Вава открывает счет.

Любители футбола, посетившие "Ню Уллеви" (те, естественно, кто явился без опоздания), стали свидетелями "бразильского конверта номер один". "Бразильский концерт номер два" в летописи мундиалей был исполнен спустя 20 лет в матче с Польшей: тогда в ходе одной затяжной атаки мяч, перед тем как влететь в сетку от ноги Роберто Динамита, дважды коснулся штанг и один раз - перекладины. Однако об этом мы поговорим, когда дойдет черед. Пока же живописуем поподробнее хронику этой действительно уникальной, Ано совершенно прав, начальной трехминутки.

Наши футболисты начали с центра поля. Быстро потеряли мяч. Перехватил его, кстати, Пеле. Кожаный снаряд попал направо к Гарринче. Тот стал смещаться в центр и вперед на пятящегося Бориса Кузнецова. Заморочил его движениями корпуса и своих неровных и неравных (по длине) ног. И в какой-то момент - раз! - молниеносно убрал мяч вправо и нанес сумасшедшей силы удар. Отразить его было бы невозможно, и если бы Яшин подставил под это ядро руки, перчатки его бы не спасли. Мяч наткнулся на правую (со стороны атаки) стойку - и отскочил далеко-далеко в поле.

Пеле и Виктор Царев.

К этому моменту еще не успела истечь первая минута. И еще до истечения второй удар приняла на себя другая, левая штанга. На этот раз от Пеле, которого Диди заставил вклиниться между двумя защитниками рассчитанной до сантиметра передачей. Как и в первом случае, с губ гениального подростка вырвался непроизвольный крик: "Гол!" А через мгновение он гневно сверлил "заколдованный" брус.

"Ничего, сынок. Все равно забьем. Подожди немного", - раздался голос сзади. Это был Диди. Это "немного" длилось опять же всего минуту. Вновь Диди с мячом на подходе к советской штрафной, и вновь он умудряется отыскать узкий коридор между тремя защитниками. Один из них, Крижевский, пытается прервать передачу. Но мяч лишь скользнул по его бедру. В коридор устремляется Вава, чей разящий выстрел приходится в цель -1:0. Конверт распечатан!

Зигзаг Пеле

Советская команда по своему обыкновению держала состав в секрете до последнего момента. Как будто это могло что-то изменить! Бразильцы играли будто не замечая соперника, и им было глубоко плевать, кто конкретно вышел мешать им творить. Даже приготовленный для них сюрприз в виде Игоря Нетто остался словно бы и незамеченным.

Наш капитан впервые вышел на поле. Мера была вынужденной. Только он имел шанс хоть как-то сдержать Диди. Этого, однако, не произошло. Потом Нетто скажет, что "будь я в тот день здоровым..." Но что у них было бы с Диди, будь он здоровым, узнать так и не довелось - такой возможности не представилось.

Финт Нилтона Сантоса заставляет Никиту Симоняна скрутиться в три погибели.

Благодаря более крупной победе над Австрией, бразильцы находились в более выгодном положении: им ничьей для выхода в четвертьфинал хватало, нам - нет. Обычно в таких случаях игровым преимуществом завладевает сторона, нуждающаяся в победе. Но этот был нетипичный: слишком уж очевидной была разница в классе. Подмастерья против мастеров. В общем и целом картина была примерно той же, что и в матче Бразилия - Австрия. Атакующие устремления противника были подавлены в зародыше, и осталось ему разве что постреливать издали. Так, как это сделал на исходе получаса игры Юрий Воинов. Бабахнул метров с 22-х и - надо отдать ему должное - едва-едва не угодил в "паутину". Но это был первый шанс "красных" - и почти единственный за всю игру. Только в самой концовке Ильин еще раз был близок к цели, заставив Жилмара совершить сэйв.

Безраздельное господство Бразилии должно было привести к крупному счету. Пару шансов упустил еще не освоившийся как следует Пеле. Потом, на 77-й минуте, он все-таки реабилитировался, устроив на пару с Вава второй мяч. Дело было так: Диди издали набросил мяч со "стандарта" на угол штрафной, Пеле принял мяч, развернулся - и прочертил с помощью Вава изящный зигзаг. Три передачи от одного другому. Двойная стенка - и Вава в шпагате отправляет мяч в дальний угол. При этом получая болезненный удар от не поспевшего за ним Крижевского (некоторое время ушло на то, чтобы бразилец снова смог играть).

Нилтон Сантос демонстрирует акробатический номер.

Заряд куража

2:0. Советы еще дешево отделались. И главным виновником того, что единичка так надолго застыла на табло, и что ожидаемого разгрома не последовало, следует признать все-таки Гарринчу.

Да-да, его, родимого. Во многих книгах и воспоминаниях о нем отзываются как о главном герое этого поединка. Да нет, если присмотреться повнимательнее, скорее он все-таки был тормозом. Преувеличенные суждения о его роли выносились исходя из эпизода, когда он попал в штангу. Бесспорно, очень яркого эпизода. Но то была первая минута. Первая! А остальные 89?

Висенте Феола с тяжелым сердцем наблюдал, как Манэ затевает очередной марафонский дриблинг с одним и тем же исходом - потерей мяча. Подсказывать ему что-то было бесполезно. Гарринча был в принципе необучаем. Его можно было терпеть только таким, каков он есть. В "Ботафого" это быстро поняли - и махнули рукой: пусть играет как хочет. Феоле же, закоренелому педанту, эта самодеятельность саднила как заноза. Наверняка он не раз и не два пожалел, что променял своего фаворита Жоэла на это "чудовище"...

Но вместе с тем появление в составе Гарринчи и Пеле действительно придало "желто-зеленым" какой-то новый заряд: их игра стала задорнее, веселее, куражистее, что в полной мере скажется позже, когда дело дойдет до решающих матчей.

Пеле выигрывает верховую борьбу.

Рассказывают, кстати, такую байку. Когда сборные Бразилии и Советского Союза выстроились перед началом игры в шеренгу в ожидании гимнов, Гарринча сказал стоящему рядом Нилтону Сантосу: "Глянь вон на того судью с флажком - вылитый сеньор Карлито!" Речь шла о знаменитом тогда в Бразилии "суперфане" - чудаковатом малом по имени Карлито Роша.

Посмотрел Нилтон - и впрямь похож! Шутка пошла передаваться по всей шеренге, вызвав приступ смеха у игроков. Зажатые и нервозные, они мигом сняли ненужное напряжение. Так Манэ, сам того не подозревая, сыграл за психолога - да так сыграл, что никакого доктора Карвальяэса с его дурацкими рисунками не нужно!

А кто "сыграл" за сеньора Карлито? Этот вопрос имеет два возможных ответа - датчанин Иоргенсен и норвежец Нильсен. Они помогали французу Гигу, главному арбитру. На кого из них конкретно указывал Гарринча - установить уже трудно, да и незачем.

Словом, вот откуда росли ноги у "самой фантастической трехминутки в истории футбола". И вот почему Нилтон Сантос за несколько минут до конца затеял вдруг обводку Валентина Иванова в паре метров от собственных ворот. Уж от кого-кого, а от него подобного фокуса ожидать было трудно. Ладно бы разрыв в счете составлял мяча четыре - так ведь всего два, это рискованно.

А на 83-й минуте зрители насладились таким номером, как виртуозное держание мяча. В 14 передач бразильцы передавали мяч друг другу так, что соперники ни разу мяча так и не коснулись! Кудесники сорвали новую порцию аплодисментов.

Второй гол Вавы, который лежит на газоне. Пеле уже победно вздымает руки.

Играющие и "страдающие"

"...!" - Борис Кузнецов, войдя в раздевалку, что есть силы со злости швырнул бутсы о стену.

Что ж, советской сборной указали ее место в этом мире. Но не ей одной, впрочем - что могло послужить некоторым утешением. Точно так же Диди и его друзья спокойно опускали кого угодно. Если того желали. Почти все единоборства были начисто проиграны. Только Царева похвалили за то, что он не дал развернуться Пеле. Тот, конечно, и в штангу удар нанес, и голевой пас сделал - но уже одно то, что без гола с поля ушел, кое-что да значило. Все-таки такое происходило весьма нечасто.

Конечно, сказалось, что это был дебют. Придя в свой номер, тщетно пытаясь заснуть, юный Эдсон прокручивал эпизоды матча и корил себя. Корил за два упущенных гола. Упущенных из-за того, что он был слишком скован и зажат. Надо быть расслабленнее и спокойнее - как Диди, как Гарринча, как Вава или Загалло. Он мысленно пообещал себе, что в следующем матче не позволит нервам возобладать над собой.

Игорь ГОЛЬДЕС. Журнал "Мировой футбол" №5, 2006 г.

Информация и фото с сайта: "Сборная России по футболу"